К вопросу реставрации капитализма

в России

Евгений Новиков

Нам нравится эта работа – называть вещи своими именами.

К. Маркс

 

КОМУ БЫЛО НУЖНО?

Большинство наших соотечественников помнит, как 19 августа 1991 года Ельцин, взгромоздясь на танк, «такого наговорил»! Главным образом - насчёт «путча». Тогда я не мог понять, зачем это было нужно - так бездарно врать?

Зачем нужно было объявлять «путчистами» горстку насмерть перепуганных людей?

Зачем нужно было возводить в ранг путча какой-то жалкий «пук»?

Зачем нужно было объявлять захватчиками власти тех, кто держал её так слабо, что она сама вывалилась из их рук?

Зачем нужно было устраивать многочасовой постыдный фарс с похоронами лиц, случайно затёртыми в толпе да ещё позорить при этом высочайшее государственное звание Героя страны?

Зачем нужно было обрушивать великую державу и разорять великий народ?

Зачем через три года нужно было на глазах всего человечества из танковых орудий в упор расстреливать всенародно избранный парламент?

Зачем нужно было тратить многомиллиардные средства на чёрную клевету по всем каналам радио и телевидения, обливая ложью собственный дом, своё родное Отечество?

ЗАЧЕМ?

Может быть, я не подумал бы обо всём этом, не вспомнив о посещении квартиры Ленина в Кремле.

В спальне две металлические койки, покрытые обычными солдатскими одеялами. В столовой овальный стол с простыми гнутыми стульями, а в коридоре - огромный стеллаж с тысячами книг!

Подобное впечатление оставила и спальня Сталина при Ставке Верховного главнокомандующего на бывшей Кировской улице. На вешалке потертый китель, внизу стоптанные валенки.

А потом перед глазами встала ещё одна картина. В бытность актёром Центрального Детского театра я ежедневно ездил в метро от Кировской до Охотного ряда. И однажды увидел обычную по тем временам картину - девочка лет 10-12-ти встала со своего места и уступила его весьма пожилому человеку. Старик рассыпался в благодарностях, погладил её по головке и присел. В этой картине не было бы ничего необычного, не узнай я в старичке... Николая Александровича Булганина, Маршала Советского Союза, бывшего Председателя Совета министров СССР, бывшего Министра обороны СССР... А теперь это был малозаметный, никем, кроме меня, не узнанный человек, такой, как все ему подобные - в сером, длиннополом габардиновом плаще, в мешковатом, плохо выглаженном костюме, в стоптанных ботинках... Обыкновенный пенсионер, проживающий в скромной квартире, на скромную пенсию, передвигающийся по городу исключительно на общественном транспорте.

Не скажу, что я когда-либо особо ему симпатизировал, правда, видел однажды очень близко и достаточно долго. Летом 1955 года, возвращаясь с женевского совещания, они с Хрущёвым заехали в ставку командующего Группой советских войск в Германии маршалу Гречко, где я служил в ансамбле группы войск.

По этому поводу командование устроило грандиозный прием всех военачальников в групповом Доме офицеров. Почти весь банкет я сидел на маленькой сценке за их спинами, где должен был двигать рояль, откуда всё хорошо видел и слышал.

Говорил один Хрущёв, Булганин весь вечер молчал, но это не убавляло уважения к нему со стороны присутствующих.

И вот теперь я видел перед собой человека, на котором не было следов какой-либо власти и былого почёта, даже простого благополучия. И, честно говоря, мне стало жаль старика. Я подумал: «Ну, зачем так-то, из князи, да в грязи».

Но, судя по всему, подобная мысль приходила в голову не только мне: она крепко-накрепко засела в памяти тех, кто был только на подступах к большой власти. А надо сказать, что тогда новая власть весьма круто обращалась с теми, кто ещё вчера вершил судьбами миллионов, а сегодня отправлялся на «заслуженный отдых». Однако всю свою руководящую жизнь они жили на полном государственном обеспечении. Квартира, машина, дача и т.п. - всё это им не принадлежало. Поэтому, лишаясь должности, они лишались всего. А при «руководящей» жизни ничем личным они не могли обзавестись. Им грозило обвинение в нескромности, освобождение от должности и конфискация имущества.

Привычка к «красивой» жизни оставалась, а сама «красивая»  жизнь заканчивалась.

Надо сказать, что старая партийная гвардия относилась к этому нормально - они ещё помнили свои истоки и просто к ним возвращались.

Но молодой номенклатуре, для которой профессиональная декларация коммунистических идеалов стала способом делать карьеру, а сами идеалы были безразличны, «такой хоккей был не нужен». И потому уже период брежневского правления стал первым временем личного обогащения партийно-государственной номенклатуры.

Однако тут возникли новые трудности - богатство есть, а легализовать его, узаконить - невозможно.

Причем и воровать ничего не надо было - богатство само плыло в руки в форме государственной и общественной собственности. Но как их сделать личной? Впрочем, личная собственность как-то плохо звучит, слишком скромно, даже ущербно. Куда убедительнее - ЧАСТНАЯ!

Тут и необходимый теоретик нашелся - Гавриил Харитонович Попов. Очень складно солгал и всех успокоил, объяснив, что общественное, общее значит ничьё. Вслед за ним отец новорусского капитализма Анатолий Чубайс подоспел с идеей приватизации. И тогда руководители общегосударственных предприятий за копейки, по остаточной цене всю эту общую собственность «прихватизировали», т.е. перевели в категорию частной. Для благозвучия воров стали называть предпринимателями и бизнесменами, а наёмных убийц - киллерами.

Далее, для полной безопасности, записали в конституции соответствующую статью о неприкосновенности частной собственности.

Так новорусский капитализм приобрел прочную законодательную базу.

Именно это обстоятельство делает столь значимым 12 декабря. Для них.

Евгений НОВИКОВ